ДВА ИЗОБРЕТАТЕЛЯ И ЧУЖОЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ

Идейными соперниками первых аэропланов середины XIX века были первые строившиеся тогда управляемые аэростаты—дирижабли. Тогда как механические птицы, при всей талантливости их строителей, в лучшем случае лишь с трудом отрывались от земли, дирижабли, возносимые лег­ким газом, все же летали. И многим казалось, что стремле­ния авиации — вообще химера. Ну, как можно подняться в воздухе на аппарате, который в тысячи раз тяжелее воздуха?

Но, с другой стороны, бессильные попытки управляе­мых аэростатов показали, как трудно им бороться с ве­трами. Не потому ли так, что они слишком легки?

Это соображение выдвинуло обратные тезисы.

Началось с пустяков.

Детская игрушка, получившая в XIX веке первое рас­пространение во Франции под именем строфеора или спиралифера (см. рис. 34), вдохновила одного из искателей воздушных путей, некоего парижанина Пон­тон д’А м е к у р а, использовать ту же спиру, т. е. винт на вертикальной оси, для человеческого летания. Этой мыслью он делится как-то в 1860 г. с другом своего детства Де-ла-Ландел^ь (им тогда было уже пол

пятьдесят лет). Моряк, проводивший много времени в путе­шествиях, куда его влекла вольная жизнь, полная опас­ностей и приключений, Ланделль был известен, как пи­сатель, увлекательно рисовавший быт и картины морской жизни. Он тем с большим увлечением ухватился за мысль Амекура, что и сам интересовался летанием и про­вел ряд опытов с воздушными змеями.

Друзья оживленно обсуждают, как подойти к цели, на­чав с опытов над маленькими моделями механических ге­ликоптеров. Они сове­туются с мастерами, с механиками, беседуют с учеными и получают подтверждение, что по расчету подъемная сила должна получиться до­статочной. Амекур бе­рет патент на „свой" геликоптер, и друзья шумно ликуют, когда их первая маленькая МО — Рис. 34. Спиовлифер: при быстром дель с часовой пружи — деРгании в<,Ре„в™ винт’ скльно ?акРУ

— J ченныи, взлетает вверх.

ной, работая в течение

четырех минут, дает облегчение собственного веса на целых… 5 граммов. Но эти 5 граммов влили в них много лош. сил новой энергии, тем более им нужной, что противники стали смеяться, говоря, что изобре­татели бесплодно стараются самих себя поднять за волосы.

В то время как Амекур строил и испытывал другие модели, добиваясь больших успехов, Л нделль написал книгу о механическом летании, озаглавив ее одним сло­вом, хорошо известным нам, но совершенно новым для

того времени: „Авиация". Вот прозорливая фраза иг этой книги о будущности незнакомки.

„Скоро будут разные воздушные корабли и для пас­сажирского сообщения и для грузового, суда для кабо­тажного плавания и на дальние рельсы, увеселительные и роскошные воздушные поезда для прогулок, воздушна* почта, специальные суда для спасения от наводнений, от

потопов, от пожаров, для охоты за дикими животными… наконец, все государства создадут министерства авиации, как сейчас большие державы имеют министерства морские" Не правда ли, как верно фантазия охватила действи­тельность за шестьдесят лет вперед? Только в увлече­нии могуществом „святого винта" Ланделль пред­ставлял себе будущий воздушный корабль не иначе как геликоптером, с гирляндами винтов на мачтах-валах (см. рис. 35). Поклонники*Ж юля Верна, современника

той эпохи, легко усмотрят то же самое на его авио — корабле „Альбатросе“, изображенном в романе „Робур — Завоеватель" (см. рис. 36).

С большим увлечением проработав несколько месяцев, Амекур совершенно неожиданно получил сильное потря­сение. И, как в случае с Бланшаром, тоже от выступления ученого астронома, хотя оно вовсе не было направлено

против изобретателя, а, наоборот, только подтверждало гго же мысли.

„Лучший способ для летания заключается в устрой­стве двух винтов, вращающихся в разные стороны на концентрических вертикальных осях, с третьим винтом тля горизонтального передвижения и с рулем для пово­ротов", так писал в длинной статье астроном Лиэ летом 1861 г. в газете „Патри“.

„Но ведь это же наш проект. Это в точности *аш геликоптер", волновались друзья… Быстро были

собраны подписи от других приятелей и знакомых, под­тверждающие, что Амекур и Ланделль начали осуще­ствлять этот проект до появления статьи Лиэ и что именно им принадлежит первенство в этом изобретении.

Однако, с другой стороны, друзьям прочли небольшую лекцию со следующими фактами. Еще в XVI веке на применение геликоптерного винта для летания указал гениальный Леонардо да Винчи. Независимо от него этот винт, под именем птерофора, описывал и разрабатывал французский математик Пауктон в 1768 году. Не­сколько позднее появилась игрушка Лонуа и Бьен — в е н ю. В 1809 г. о свойствах геликоптерного винта пи­сал английский математик Кэли. Потом тем же занима­лись физик Робертсон, итальянец В и т о р и о-С а р т а (1823 г.), француз де Латур (1839 г.), англичане Фи­липпе и Боури (1842 г.), голландец В а н-Г е к к (1842 г.) и еще несколько лиц… Почти все они делали „откры­тия" и „переоткрытия" того, что уже давно было заре­гистрировано в науке.

„Значит, я решительно ничего не изобрел?", прихо­дил в отчаяние Амекур.

„Бросьте ныть, — успокаивал Ланделль. — Еще в Ное­вом ковчеге было два геликоптера, — один мужеского, а другой женского пола. От них-то и пошли все осталь­ные… Есть о чем беспокоиться".

И он долго внушал своему другу, что истинным но­ватором является не тот, кто находит сокровище в земле, а тот, кто придает ему ценность. Без нового проекта и проделанных опытов никто и не вспомнил бы о старьп проектах. Раз есть что делать дальше, — это значит, что пока не сделано ничего.

Несколько ободренный, Понтон д’Амекур принялся за постройку новой модели геликоптера с маленьким паровым двигателем, выделка которого по тонкости работы пред­ставила исключительные трудности (вся модель весила меньше 3 кг). Однако, разные обстоятельства, между прочим и недостаток в средствах, замедляли работу. Аме — кур стал снова впадать в отчаяние, но тут друзья нашли себе третьего весьма ретивого единомышленника.

То был Феликс Надар.